Иной
рейтинг: +4+x

Часть 1

Этот молодой человек на вид был лет двадцати, он стоял в одном из вагонов странного, доселе малоизведанного уровня. Шел двадцать первый век. Ехал он на нём неведомо куда и зачем. Однако в своём существе он не был одинок, помимо него тут были разномастные люди, кто-то напоминал ему среднестатистического агента Б.И.Г., другой скорее походил на обычного странника, зашедшего слишком далеко. И единственное что отличало его от всех этих людей, было то, что он совершенно ни о чём не думал. Мысли, которые метались туда-сюда окончательно вылетели из его головы. Пока тот пытался собрать их в единое целое, он слегка переминался с пятки на носок, пытаясь одновременно с этим что-то разглядеть в окне. Кажущиеся пассажиры в коридоре вагона вели себя абсолютно спокойно, до того спокойно, что человек почуял что-то не ладное. Но в чём состояла эта “странность спокойствия”, доходяга до сих пор не мог понять. Если быть честным, то именно понимание было его уязвимым местом. Он никогда не намерен был понимать этот мир Закулисья, он думал, что его совершенно невозможно понять.
Внезапно для него самого, к нему подошел неказистый человек в черной шляпе, до этого этот "шляпник" постоянно спрашивал у всех подряд:
— How are you?
Молодой человек подумал, что если ему всё-таки зададут этот совершенно странный и бессмысленный вопрос о том как он, то его “кукушка” точно слетит с катушек. Не обращая на него внимание он посмотрел в сторону прохода, в нём то становились материальными, то призрачно исчезали странные силуэты. Их невозможно было свести к одному знаменателю, ибо все они были совершенно разными, словно из других вселенных, некоторые из них вызывали отвращение, другие — слащавое восхищение.
— Какой-то бред… — бормотал задумчивый мужчина, оглядывая призраков.
Однако более всех поразила мужчину юркая девчушка, возраста не более десяти, лицо её не выражало эмоций, как будто эти же эмоции изымались с её выражения лица, вкладываясь вместо него в громкий, однако немного гнусненький голосок. Эта девочка бегала по всему вагону и повторяла:
— Кто попал, тот пропал!
Он незаметно для себя пожал плечами: "такая мелкая, а уже сумасшедшая…"
Заплывшая призрачным, желтоватым жиром женщина, лет пятидесяти проходя мимо него как бы невзначай попробовала дотронутся до его руки, словно хотела убедиться, материален ли он.
— Ничего-ж ты себе даёшь… Живой оказывается, — визгливым, словно поросячьим гласом провопила она после такой проверки.
Задумавшись, мужчина глуповато промычал, так и не подобрав слов для такого странного заявления. Где-то вдалеке, в одном из следующих вагонов, прозвучал необычный Перестук, который по какой-то причине было слышно даже издалека, словно разносился он не только в том вагоне, а по всем, одновременно. А поезд всё набирал свою скорость.
"Куда же он так торопится?" — невзначай промелькнуло в мозгу у мужчины.
В какой-то момент он перестал понимать суть происходящего, но не только всего этого закадычного мира, но и постепенно себя самого, словно поезд этот отнимал что-то важное. Однако что это было, мужчина не понимал: может душа, а может и “вещь в себе” — теперь для мужчины это становилось “вещью вовне”.
Нежданно-негаданно по всему вагону прокатился треск колонок, это был служебный микрофон, который обычно предназначался для озвучивания прибытия на станции. Из него донёсся громкий и чёткий голос:
— Дамы и Господа, странники и бездельцы! Мы рады сообщить вам о том, что наш маршрут перестроен! Наша следующая станция: Преисподняя. А затем это же сообщение прозвучало на двух разных языках. Реакции от пассажиров не последовало, воцарилась гробовая тишина. Время словно остановилось, прошла минута, "если даже не час" — подумал контуженный от внезапного оповещения мужчина.
Призраки в свою очередь даже не колыхнулись, все как один стояли молча, не дыша, и не издавая ни единого звука. Из самого ближнего от мужчины купе выглянул мальчик с поросячьим пяточком, и, взвизгнув, спросил:
— Ха-ха, разве такая станция не списана? — провизжал поросячий мальчик, так и не получив должного ответа.
Чуть погодя, люди вновь начали мельтешить туда-сюда, но при этом все вели себя спокойно, никто не хохотал, не бился в истерике, всё шло своим чередом. Мужчина пытался что-то сообразить.
“Шутка наверное, — додумал он, — но этот поезд… Он как-то слишком быстро едет. И пейзажи какие-то странные, словно нездешние… Всё не то!”
Один из призраков попытался достучаться до двери проводницы, но, к его сожалению, никто так и не открыл. Эта дверь была закрыта наглухо, словно заварена электросваркой, закрыта как-будто навсегда. Мимо него прошли два уродца, и он в тот же момент приметил, что пассажиры постепенно стали меняться. И не сказать, что гримасы, которые прежде оставались безмятежными, как-то изменились, они по-прежнему оставались таковыми, однако в каком-то другом смысле, потустороннем.
Внезапно из одного купе выбралась крупная дама, в руке который был странный театральный бинокль:
— Вы молодой человек как, в преисподней выходите? — Словно в ответ женщине мужчина нервно скакнул в сторону, как можно скорее освобождая ей дорогу.
Дама пожилого возраста, чуть удивившись этой выходке, как можно быстрее направилась к дверям вагона. Постепенно из поезда стали выходить призрачные люди, и каждый был бледнее и прозрачнее следующего проходящего. Мужчине на ум сразу пришла страшилка о “поездах-призраках”, внезапно появляющихся на сцене в различных городах. Помнилось ему о таких поездах то, что на них останавливалось время, и лишь ошарашенные лица людей были видны на улицах вне его предела.
“Но тут что-то более загадочное, слишком странно, даже по меркам Закулисья, — на миг вспыхнула в его голове мысль. — К чему они так торопятся к выходу?.. Наконец поезд стал замедлять свой ход… Но когда схожу я? Как давно это происходит? Я уже начал догадываться о своей безвыходной ситуации, но что же будет со мною?”.
Его мысли стали закручиваться в немыслимые узоры. Почему же никто не вопит о пощаде, никто не кричит выпустить их? Никто даже не возразил о том, где он и зачем он тут, я еще не видел людей, которые пытались выброситься с этого призрачного Харона на колесах. Никто не шутил, в конце концов — все для него было как-то вычурно серьёзным, слишком понятным для других, но непонятным для этого мужчины.
Он выглянул в оконце: перед ним расстилалась чёрная мгла, взор поглотила совершенная пустота, словно голодная пасть безымянного зверя съела глазницы. Однако, чуть прищурившись, мужчина увидел нечто необычное… Прямиком за покровом мрака, где-то очень и очень далеко, в своём эпохально-бесконечном танце, двигались какие-то причудливые фигуры. Там точно была жизнь, она была полна сожалений, страха, ненависти и, конечно же, совершенной жестокости, всё было уже по законам Вселенной. Но даже там не было ни любви, ни нежности, и стон их извечный предвещал бесконечную молитву неведомо кому. Однако и там была жизнь, и если быть честным, то прямо-таки била ключом. Вся эта жизнь протекала под покровом непроглядной тьмы, которая для мужчины показалась огромной гиеенной, которая уже хотела поглотить последних выживших в абсолютную пустоту. Так, во всяком случае, показалось его воспаленному мозгу. И, нежданно для него, из этой же пустоты раздался душераздирающий вой. И выли в этой пустоте долго, однако никто из вагона даже не обратил внимание на этот глас. В вагоне вновь зазвучал голос комментатора, однако в этот раз он был более развязным, он начал петь:

Ваш поезд, неостановим, мчится всё быстрее с каждым часом,
И нет той силы, что его замедлит. Впрочем, лишь для вас!
Созерцая виды, летите вы, подобно тем гробам массивным,
Направляясь прямо в ночь на всех парах.

После небольшого четверостишия голос диктора перешёл на несвязный бред:

В вагоне люстра, в вагонах бюсты,
В вагоне хер жует фуршет,
В вагоне мчат погони за макароны,
И мне не страшно, даже отважно…

И комментатор замолк. Пассажиры не проявили на этот счёт никаких эмоций. Никто не закричал в ответ, и лишь один странноватый на вид человек тихонько подошёл к мужчине и аккуратно наклонился к нему, сказав:
— Здравствуйте, слушайте, мне тут вскоре сходить, можете, пожалуйста, погадать мне?
И в тот же миг протянул он свою ладонь. Смотревший в окно молодой мужчина закричал. Ладонь спрашивающего мужчины стала увеличиваться в размере, и линии его судьбы стали приобретать совершенно неописуемые узоры, чуть погодя его ладонь могла закрыть целое окно от бескрайней темноты. Немного лукаво улыбаясь большерукий начал задавать каверзные вопросы:
“Чего это вас, мужчина, удивляют мои руки?! Они же совершенно нормальные для такого места!” В один момент линии на его ладони остановились и пропали, в центре этой лапищи возникла та же чёрная пустота.
— У вас ничего нет, — промямлил удивляющийся.
— Вот знаете, плохо что вы не видите! — Глаза этого мужчины с огромными руками вспыхнули — Почему же вы теперь не видите судьбу? Ох, и не ожидал же я от вас такой подлости…
И этот пусторукий странник с тем же взором скрылся в одном из поворотов коридора. Неудавшийся "гадалец" остался наедине и задумался: “Куда же он пошел, может к выходу?”. "А может к одному из тёмных углов?.."
Пытаясь понять увиденное, он вновь уставился в окно поезда, его внезапная заторможенность вогнала его в ступор. За окном пейзаж всё также бешено менялся, можно было сказать, что он совершенно устоялся в своей сверхъестественности. Глупо и бездумно смотреть на этот хаос у мужчины не было сил. Однако одновременно с этим у него было ощущение, что все за этим окном он уже наблюдал много и много раз. Наконец то, что в этой зрительной какофонии не было совершенно ничего необычного, ничего, что могло бы выйти за пределы какого-либо разума.
— Может я прямо здесь и был до своего рождения? — воскликнул мужчина, — Неужто прямо-таки здесь? Может память начала подводить?!
Поезд вновь начал замедлять свой ход. И вновь наступила совершенная тишина. Поезд остановился настолько резко, что мужчина немного дёрнулся, казалось, что он остановился окончательно и бесповоротно, словно врезался в огромную бетонную стену. Двери разинули свою пасть. За пределом вагона зашумело.
— Преисподняя, — безучастно проговорил комментатор. — Выходите.
Повинуясь какой-то страшной силе, люди стали вылетать из вагона, как будто их что-то высасывало из вагона, словно пылесосом, который был включен на полную мощность. В мужчину то и дело “врезались насквозь” и пролетали около него люди. Но никакого вреда эти призраки так и не нанесли, он то для них был настоящим, даже материальным. И никто даже не смел замедлить этот ход действий: все угодные вылетали из своих купе, даже не держась за поручни, словно сила, тянувшая их, была и в них самих. И для них невозможно было не подчиниться этой сильнейшей воли. Однако некоторые вылетали не так быстро, нескольким призрачным фигурам пришлось идти пешком. Возникла настоящая пробка из сотен людей, словно все они, до единого боялись не попасть в этот Ад. Мужчина пытался запомнить хотя-бы несколько фигур: обычные странники, торговцы из Н.Т.О.З., сотрудники Б.И.Г., даже несколько последователей Джерри прошли мимо, проходили и русские, и американцы, даже несколько китайцев было. Некоторые даже весьма богаты на вид, мужчине они показались бессмысленно важными, другие были намного скромнее, а некоторые были даже странными. Но далеко не все катились в эту чёрную бездну бытия — в голодную пасть гиены. Некоторые, в том числе и удивлённый парень, оказались нетронутыми.
— А вам, сэр, туда нельзя! — пробасил тот же комментатор в свой микрофон.
Это прозвучало внезапно, когда какой-то странный на вид толстячок попытался протиснуться между грузными женщинами. Этот крупный мужчина в тот же миг отлетел как будто теннисный мячик, который затем срикошетил от стены напротив двери, и точно по траектории залетел обратно, в свое приоткрытое купе.
Новоиспеченных жителей ада встречали не праздно, только лишь ночь и тишина, ни распутных женщин, ни бесов, даже язвительных улыбок и смешков не было — совершенное ничто. Только издалека доносился еле слышный хохот, который походил на вой. И лишь единая пустота затмила всё существо этой остановки. Мужчина приметил, что все сходящие как-то странно деформировались, превращаясь в совершенно иные формы жизни, по всей видимости там, в глубине, кто-то уже ждал их в настоящей оболочке. Мужчина громко выдохнул. Попутно оглядев оставшихся он заметил, что осталось чуть более половины. На лицах оставшихся выражалась совершенная безмятежность. Почти все источали призрачно-зелёный свет, однако некоторые из них святились белым.
— Осторожно! Двери ада закрываются, — нечеловечески провопил голос в динамике.
Однако за минуту до, из купе выскочил худенький и высокий человек, он мчал за двери поезда словно его тащили за волосы, попутно с этим он провизжал: “Нет! Не хочу я в ад!”, однако голос этот был не человеческим, словно тот самый статус полноценного человека для него уже был давно утерян. Поросячий визг затих, и тащимый за волосы человечек юркнул за двери поезда, затем железные дверцы за ним захлопнулись. Только чековая книжка, которая выпала из его левого кармана осталась лежать на полу вагона. Мужчине врезалась в память ошеломленное лицо туриста с поросячьим пятачком. Прямо перед тем, как вылететь из вагона, на его лице мелькнула надежда на то, что он сможет остаться тут, не попадая в тот самый ад, однако в тот момент, когда его лик оказался снаружи, лицо его выразило странную гримасу досады и злобы на всё, что есть в этом “мире”. Поезд после этого вновь начал свой прежний ход. Люди, которые остались, чуть-чуть обрадовались.
— Итак, господа и дамы, — в этот раз мягким, немного нежным голосом, однако по-прежнему четко и настойчиво, пробасил комментатор. — Ваша следующая остановка: «Ад никчемных». Мы обращаем ваше внимание на то, что билетов обратно мы уже не выдаем. И спрашивать у нас тоже не надо, это уже не вашего ума дело.
А наш поезд идёт исключительно вперёд, вечно и бесконечно.

Часть 2

Мужчина, удивившись очередному отсутствию реакции у людей, подумал, что настоящих, телесных людей, подменяли, прежде чем они окончательно умрут.
"Ведь, — как думал он… — когда человек погибает, мысли и чувства остаются при нём, не так ли?" Однако он приостановил свой поток бессвязных и истеричных мыслей, а затем спросил у ближайшего пассажира-старичка:
— А у вас не возникло никаких вопросов?
Старик обозлился: — О чём спрашивать?! Наша смерть — это уже не нашего ума дело!..
Его однако перебили: — И какая же это смерть? Вы, и я конечно же живой! Мы же просто выходим на станциях, куда нас доставят.
Но молодому человеку было уже всё равно на этот диалог, ему по какому-то странному наитию хотелось увидеть того самого, у которого вместо ладони образовалась совершенная пустота.
— Но где мне его найти?.. — шепотом сказал мужчина.
В тот самый ад мужчина не торопился. Для попытки восстановить порядок своих мыслей, он спросил у вышедшей из-за двери проводницы об этом пассажире. Но та, крайне лениво, заспанно, вытянулась из своего окна купе, а затем, словно высмеивая его громко захрюкала:
— Чего вам надо, гражданин?
Тогда-то мужчину и повело на хохот. Но на самом-то деле, это был далеко не его хохот, то был тотальный хохот, в то время хохотала вся Вселенная. Так и хохотал он вместе со всей Вселенной, и не обращали на него внимание, мол: “Смеётся? Да и пусть смеется!"
— До ада никчемных еще ой как далеко, — приметила добренькая маленькая старушонка. И неизвестно уже никому, что бы было бы, если бы не толкнули смеющегося под бок, не прекратив тем самым этот извечный хохот. Мимо него проплыл слегка вещественный, даже полуматериальный человек. Посмотрев на шедшего, мужчина чему-то удивился, словно этот самый человек был крепко знаком ему, однако скудная на то время память не смогла напомнить ему его. Пока тот думал, полувещественный аккуратно, шепотом и в один выдох проговорил:
“Я знаю, кто ты, — кивая вместе с этими словами проговорил полупризрак."
Но затем он сразу же исчез. А поезд всё катился и катился. То, что проглядывалось из-за окна, напоминало всё что угодно, кроме прежнего Уровня А-55. Мужчина приходил в себя только тогда, когда сквозь него проходили призраки. Но тут он внезапно осознал, кем же был тот, кто разбудил его. Да-да, то был его собственный голос! Мужчина удивился. Как же он не смог узнать самого себя?!
"А можно ли ошибиться в своем слухе, может тут и почудилось чего? — с досадой думал он. — Если мне и тут чудиться будет, то как разобраться, что реально, а что нет?!”.
Однако его мысли уже гасли, эти чудаковатые пассажиры, и мир в целом, уже поглощали мужчину. Он внезапно для самого себя вернулся в своё купе, как будто это, чтобы то ни было, в момент поменяло бы его восприятие.
“Возможно, там будет всё, как прежде?” — тихонько, лишь про себя помолился он.
Однако совершенно ничего особенного для мужчины там не существовало. На самой нижней койке спал толстый сосед по имени Савельев, ему была прямая повестка в ад, однако он заснул прямиком на нужной ему станции. Его громкий храп пытался внушить неизмеримый домашний уют, но того самого уюта, конечно же, нигде не было.
“И какой уж тут уют?, — лёгким зевком вопросил мужчина, а затем, вполне удивлённым взглядом, посмотрел на своё купе."
На маленьком открывающемся столике стоял недопитый им чай, на другой стороне стола полупустая бутыль водки, видимо, подумал мужчина — Савельева. Меж тем мужчина вновь выглянул в коридор, там рядами шли огромные полчища различных людей, однако кто из них шел в ад, он уже не разбирал, все были на одно лицо, единственное их отличие крылось в различном инвентаре, который они брали с собой, некоторые люди были с небольшими сумками, другие с внушительными чемоданами на колёсиках, третьи даже с едой. Все они выходили, дабы ожидать уже следующую остановку у двери. Приглянулась мужчине более всех лишь странная женщина с небольшими старинными часами.
"Как будто, — подумал мужчина, — в этом аду кто-то будет следить за своим временем…" Насмотревшись на них, он наконец вышел со своего купе. Затем он стал решительно расспрашивать всевозможных пассажиров, дабы те ему хоть что-то объяснили.
— И как же вы, мамаша, будете там жить? — крайне отстранённо, дабы не привлекать к себе внимание, он спросил небольшую женщину. — К чему вам там эти часы?
— Да я с ними уже, пожалуй, никогда и не прощусь, — чуть подумав ответила та. — В них и теплится вся моя жизнь.
А затем она как-то пошло подмигнула мужчине. Последнее действо почему-то заворожило его, он обомлел. Вспомнив он осознал, что в его прошлом мире такой жест восприняли бы как-то слишком уж грозно и вульгарно, даже в штыки. “Я точно помню, что в нашем мире первым встречным не мигают, — начал думать он. — Если конечно они не сумасшедшие какие, или люди лёгкого поведения.“ Пытаясь выйти из того самого обворожительного ступора, мужчина нервно подбежал к ещё одному призрачному силуэту, который уже расплывался сам в себе от жира. Он, прикрикнув спросил:
— И что же это всё значит?
— Да ничего не значит, — ему ответили грустным шепотом.
— Как это ничто?
— Вот так и ничто. Просто ничто, и всё тут. Из-за этого и приятно.
Он безнадёжно отмахнулся от этого пессимиста рукой. Больше спрашивать пассажиров он не решился, ему не хотелось думать вовсе.
“Слишком далеко зайду, если начну всех тут расспрашивать, — вспыхнула последняя из его мыслей, ну а затем мрак покрыл его разум."
Все окружающие тоже вели себя так, словно их бессвязный поток мыслей заволокли, как будто закрыли последний источник света, прямо как клетку попугаев маленькой тканью.
Из разных мест поезда доносились странные для мужчины эхо голосов:
“Моя лавка. Моя лавка, как же…”;
“Где моя вода?, хочу пить!..”
“Как же так… Глупые эксперименты!”;
“Моё тело там, стало настоящим мясным комком, я стал просто чудовищем, чудовищем…”;
"С обычным пистолетом отправили на это чудище… Уроды из КВЗ!";
“Где же моё железо, куда оно пропало?! Где моё железо!?”;
“Наконец убрался с этого Закулисья…”.
Мужчина слегка поёжился:
“Я что, мысли научился читать?” Внезапно пронеслась в его голове уже его собственная мысль, и вновь он стал слышать:
“Глупый! Зачем же я слушал его… Обратно! Хочу обратно!..”
Затем раздалась английская речь:
“Fricking Smiler…”
И этот поток английских слов лился до бесконечности, то о перестрелках между группами, то о различных казусах с объектами, и всё без умолку. В какой-то момент он вовсе перестал понимать, абсолютно все слова, кроме:
“How are you?”.
“Так, наверное возможно даже английский подучить, если конечно вслушиваться…, — вынырнула мысль у мужчины."
Но затем она же и утонула в бесконечных вопросах, и какофонии на английском без вразумительных ответов.
"А вот и обещанный покой и тишина, ха, наобещали всякого! — Подумал он и открыл свой рот в глупой задумчивости."
Пока мужчина думал о том о сём, поезд начал замедлять свой ход. Из различных купе стали пропадать обрывки слов. Наконец-то настала подлинная и долгожданная тишина. Но то было не долго, из динамиков вновь разверзся чёткий и вдумчивый голос комментатора:
— Дорогие дамы и господа! Прошу вашего глубочайшего внимания! Мы рады сообщить вам о том, что мы приближаемся к «Аду никчёмных». Пожалуйста, кто сходит на этой остановке, становитесь у выхода.
Это комментатор проговорил как-то уж слишком миролюбиво. Мужчина, пытаясь, отвлечься стал смотреть в окно, там он увидел диковинные загогулины.
“Возможно — подумал мужчина, — это какие-то неупокоенные души."
Они напоминали ему какое-то странное сновидение, которому всё не было конца. На этой остановке всё происходило моментально, в быстром вихре, и даже в этом мгновении там происходили различные события, которые не подвергались вразумительному описанию. Однако всё это тонуло в совершенной скуке и безысходности. Мужчина расстроился. Они куда-то мчатся, однако и сами не знают куда и зачем, это какой-то бесконечный и безыдейный цикл, словно тысячи малых Сизифов, которые пытаются дотолкать единый камень до конца горы. Наконец поезд окончательно остановился, его двери вновь открыли свою пасть.
— Пожалуйста! — учтиво проглаголил, приглашая, комментатор.
И, выходящих, — было очень много, разнообразных человекообразных и не только, — они огромными толпами шли в сторону выхода, и, как только они выходили за двери вагона все до единого падали, словно в прорву. Однако совсем единицы в поезде не двигались, их и не заметили.
“Ну не увидели! И слава богу!”, — тихонько прислонившись к уху мужчины проговорил кто-то. В ответ он от страха совсем прилип к окошку.
“Сколько же их… — быстро, словно боясь что кто-то услышит и остановится проговорил он."
Людей было во много раз больше, чем на прошлой или уже прошлых станциях (мужчина уже не знал точное количество порезанных станций). А из вагонов всё падали и падали люди. И были они по-прежнему разными: сгинувшие, одетые в странные одёжи, довольно учтивые дамы и господа, жирные и худые, громкие и тихие, — и все они оказались тут.
Однако что-то смутило его. Играл торжественный марш. И нет же, он никак не мог ошибиться: приезжающих туда уже встречали с торжественной музыкой! Но на самом то деле, эта самая музыка… Она была ужасна. Словно на скрипках играли откровенные дебютанты, а звук трубы издаёт настоящий раненый слон. Но, если быть честным, то всё это мужчине конечно же казалось, там не велось слонов. Он попытался прикрыть уши, завернувшись в небольшой клубок и забившись в самый дальний угол. Но как внезапно музыка появилась, так она и утихла. Он встал, и вновь прильнул к оконцу. Пейзаж за окном не выказывал ничего, кроме неописуемой скуки, мужчине стало до того всё равно на всё и на всех, что он зевнул, даже не прикрыв рта. Однако иногда картина за окном поезда выражала совершенный ужас. И вот он уж никак не смог сравниться с теми скучным пейзажами, — в прошлом мире, как помнил мужчина, всё это не совмещалось в одно, тут всё явно выделялось, одно от другого.
Мужчина испугался этого, он отпрянул от окна и нырнул под свою койку, оказавшись словно в каком-то сундуке. Прячась от своей уже почившей набожной матери, своего странного отца, и, в конце концов от всего этого мира. Поёрзав там более часа он решил вытянуть из своего укрытия голову. Его сосед от негромкого шума и удивления проснулся, жирный, вздувшийся живот торчал из-под футболки. Сев на свою койку толстяк остался безмолвным, словно он всегда им и был. Мужчина не стал общаться с ним, он просто вынырнул из своего убежища, на этот раз полностью, и, затем отряхнувшись, вышел из купе. Народу явно поубавилось во много раз. Теперь все купе были открыты, даже та самая “заваренная дверь” разверзлась. Он решил немного отдохнуть, прикрыв глаза, незаметно для самого себя он уснул.
Поезд по-прежнему шёл исключительно вперёд, вечно и бесконечно.

Часть 3

Мужчина проснулся, он не разбирал сколько прошло минут или даже часов, динамики вновь заголосили.
— Господа и милые дамы! С облегчением и лёгким страхом сообщаю вам о том, что вскоре мы прибудем к следующей остановке. Её именуют: “Исчезнувшие во вселенной”. Приготовьтесь, мои дорогие пассажиры.
В этот же момент по всему вагону стала бегать странная девушка с ярко-белыми, прозрачными и взъерошенными волосами, она была грязна и шумна. Коридор, помимо неё был абсолютно пуст. Не найдя других она подошла к мужчине, затем хихикая спросила:
— Слушай, а ты не мертвец что-ли?.. Не убитый?..
Мужчина сильно испугался этим вопросам (может он и в самом деле мертвый?) затем он попытался вскрикнуть, однако девушка его перебила.
— О, вот видишь, весь ты дрожишь как осиновый лист!.. Значиться ты всё-таки живой, а может и мёртвый, который хочет жить! У нас таких покойников как ты, развелось куча! — после этих слов женщина отпрыгнула от мужчины, ей было не приятно присутствие мужчины, ей явно не хотелось видеть живых.
Однако их разговор прервали, внезапно для всех пассажиров из того самого заваренного купе вышла проводница, и пригрозила им кулаком. Затем она также незаметно скрылась туда, откуда и вышла.
"Теперь, видимо, навсегда, — подумал мужчина, а затем, успокоившись, посмотрел в сторону окна."
По его телу прошёлся странный холодок, который затем пробрался прямиком ему за спину. За окном было безграничное звёздное небо, он испугался:
“Мы летим туда?! — воскликнула мысль молодого человека. — Я туда не хочу! Уж тем более навсегда туда не хочу!”"
В коридор вагона из купе стали высыпаться люди. С самого начала лились обычные люди, а затем!.. То ли люди, то ли ещё кто… Мужчина приметил в нескольких из них странные черты каких-то неизвестных ему монстров, по коридору также прошло несколько гробовщиков. Мужчина испугался, что и он сам стал изменяться, однако, лишь дотронувшись до своего лица он понял, что он пока что ещё до сих пор в своем теле. В пассажирах проглядывались животные черты, они уже были другими далекими от людей тварями, некоторые из них выглядели даже смешными, некоторые ужасающими. К мужчине подошёл какой-то странно глуповатый мужичок, на его лице виднелась исступленная улыбка. Смотря на него, он заметил, что прямо на его глазах, щеки оного стали удлиняться, а нос уменьшаться. Пока мужчина смотрел на него, из динамиков вновь провизжал голос:
— Люди и нелюди! Хотелось бы вас предупредить — ваше нынешнее рассеяние и превращение, намного лучше ада, — можете даже и не сравнивать. Однако стоит отметить то, что ваш человеческий облик будет утерян. Другой вопрос — навсегда ли? Точно мы этого не знаем. Однако на очень долго, может даже навсегда, это уж точно. Вы сейчас идёте вниз от человека. Ничего кроме облика вы не потеряете, не расстраивайтесь.
Но никого уже не расстраивали эти слова. Они как будто уже давно согласились с этим событием. Стоит отметить только то, что всё-таки некоторые немного погрустнели, это можно было увидеть по их опустившимся вниз гримасам. Мимо мужчины вновь прошёл человечек, который каждый шаг шептал себе под ухо:
— Люди добрые! Помогите побыстрее мне расплыться во вселенной!
Однако к кому именно он обращался никто из этих “добрых людей” не понимал. Мужчина даже погрустнел от такой безучастности. Теперь ему вовсе было непонятно, где же мчится этот неистовый поезд… Отныне мужчине казалось, что поезд плывет то ли по космосу сцены, то ли по различным космическим уровням Закулисья. Возможно, что прямо рядом с А-96.
Все вагоны внезапно остановились. Некоторые пассажиры начали аккуратно, по очереди подходить к двери выхода с состава, они выходили совершенно беззвучно, тихо и мирно. Каждый из них, сходя с поезда превращался в газообразное существо, которое было похоже на какой-то странный и концентрированный, в безвоздушном пространстве — гелиевый шар. Если присмотреться, то некоторые из пассажиров походили даже на воздушные перекати-поле, все они разлетались совершенно в разные стороны. Однако каждому из них предназначалась своя дорога. Видимо эта станция была некой развилкой путей, которые расстилались на многие световые года в разные стороны. И только бог знает, куда же приведёт их путь.
Кем становились в конце концов эти люди, никто уже не знал, да и не человечьего ума это дело.
“По всей видимости я схожу здесь, — заулыбался мужчина, и по своей же глупости подошел к двери."
Внезапно за мужчину вцепилась рукой, какая-то трухлявая старуха, она тащила его, присмотревшись получше он увидел полуразложившуюся руку. Та, кто держалась за него, уже висела на той стороне поезда, и лишь контакт с рукой мужчины не давал ей полностью отдаться этой бесконечности, она тянула за собой молодого мужчину.
— Милый мой! Родненький, пошли со мною, мы же никогда не пропадём вдвоём, ты меня слышишь? Не пропадём! — Кричала полуглухая старуха. — Ты станешь моим мужем там! Поженимся, и звёзды будут нашими свидетелями!
Мужчина и не сильно сопротивлялся, он честно говоря даже не был против этого.
— Вы проходите уже! Проходите, молодой человек! — кричали ему в спину, — чего вы это мешаете сойти нам! — Изворотливый какой! Упёрся, понимаете ли, — сказал кто-то из пассажиров, кто слишком сильно торопился туда.
Этот гомон постепенно стал переходить на крик.
— Он не хочет идти! Нет, ну вы слышали?! У тебя воли то больше нет! Прекращай эту бурду!
Однако мужчина внезапно почуял, что эта судьба: “растворится в бесконечности” не его. Он отцепил руку старухи махнув ногой в сторону, в ответ бабка ахнула, и упала в бездонную тьму, мужчина в свою очередь скрылся среди проходящих после него пассажиров. Громкий и высокочастотный свист предзнаменовал то, что поезд двинется. Спустя несколько минут поезд действительно поехал дальше. Оставшиеся люди падали с вагона прямо на ходу, многие из них растворялись в пустоте. Некоторые во время падения дико плакали, некоторые истошно смеялись. Мужчина не стал обращать внимание на это бесстыдство, он просто убежал от этого всего по коридору дальше. Двери купе до сих пор оставались открытыми. Той самой крупной проводницы уже не было.
“Может быть она улетела со всеми? Бедная женщина!.. — выдохнул он."
Теперь поезд был практически пуст. По всей видимости практически все люди остались на прошлых станциях. Осталось совсем мало. Голос комментатора ничего не говорил.
“Ну а что будет теперь? Какая станция?!.. — испугался в мыслях молодой мужчина."
По какой-то причине он только сейчас серьёзно испугался о своей судьбе, и о том, где же он сойдёт.
“Я уж думал, что меня вытолкнут…, — сказал он в своём потустороннем состоянии."
Мужчина вновь посмотрел на всех присутствующих. Лица, которые остались после всех станций, были какими-то родными. И вновь внезапно раздался чёткий голос из динамиков:
— Дорогие люди! Ваша следующая станция “Ашрам”. Если быть честным, то таковых “Ашрам’ов” у единого Творца было очень много, все они разделялись на те блага, к которым стремились те или иные люди. Иными словами туда попадали все те, у кого есть хотя бы малая “вертикаль” к тому самому небу. Пусть даже и малая, однако даже с нею они уже не смогут попасть в “нижние миры”. Отныне они не потеряют тот человеческий облик. До сих пор из динамиков еще не доносился настолько циничный и предубедительный голос. Если быть честным, то многим он показался даже насмешливым:
— Если быть честным, то нас крайне удивляет тот факт, что в нынешнее время: "век скупости и даже антидуховности", среди наших пассажиров нашлось достаточно большое количество людей, дорога которых в смертной их жизни привела в высшие, более чистые миры. Лично для нашего экипажа это поразительно! — с нескрываемым удивлением проговорил комментатор.
Мужчина стал внимательно слушать.
“По всей видимости тут мне и выходить, — отчаянно проговорил мужчина."
Из ниоткуда возникали люди, глаза которых светились белым светом. Их прозрачность более не имела зелёного оттенка, подавленное чувство в воздухе исчезло. Мужчина приметил, что даже поезд изменился, он превращался в сплошную светящуюся субстанцию — но был ли этот поезд вовсе? Теперь прежний поезд напоминал белую комету, на хвосте которой мчатся светлые странники. Эта комета пересекла ту самую черту тёмного бытия. Странные, уродливые миры остались внизу. Лица людей отныне казались мужчине знакомыми, словно все они были ему родными, даже самые молчаливые люди, показались мужчине его близкими друзьями, с которыми он провёл большую часть своей жизни. Мужчина сильно надеялся на то, что он останется вместе со всеми этими добрыми людьми.
“Видимо и мне пора…, — вздыхая проговорил он, — попал в рай, во дела…"
Для мужчины стало внезапно всё понятнее. Самые странные мысли и действия, которые отныне производились этими людьми стали неимоверно понятными и благими. Ему стало очень хорошо от такого отношения к нему, но и соврать о том, что ему было немного боязно от этого отношения, он не мог, ни разу в своей материальной жизни молодой человек не видел такого отношения людей к своей персоне. Он долго смотрел на их танцы и пляски, и не нашёл ничего лучшего, чем громко и добро засмеяться. Однако внезапно его смех замер. Еще бы пару секунд, и мужчина бы точно разрыдался, однако остановка кометы его окончательно разбила. Исчезающие двери кометы раскрылись. Отныне от них не веяло пастью страшного зверя, их будто благо приглашали туда. И вновь зазвучал голос отныне благожелательного комментатора:
— Люди добрые! Я рад сказать вам о том, что среди вас есть одна душа, которая не такая уж и прекрасная, для неё приготовлена следующая обитель. Следующая остановка будет не скоро, а называется оно “Чаяние”. И извольте, я уже чую, что некоторые из вас страшатся своей судьбы. Вы сами, ваш внутренний ребенок, ваш внутренний дух определяет вашу судьбу. Стоит сказать вам и о том, что ваши остановки никто из богов изменить не вправе. Так почему же вы все вздрагиваете?! Вы все излишне боязливые. В особенности вы, женщины. Вы так дрожите за себя, будто до сих пор боитесь за свою телесность, вы не единая ценность в этом мире… И скажу некоторым из вас сразу: “Чаяние” это обыкновенное ожидание вашего предопределения. И на этом всё. Вы всё равно сохраните свою человечность, но… Будете ждать до тех пор, когда, так сказать над вами поставят точку. И этому человеку будет время поразмыслить надо всем. Будете глядеть на свою судьбу как сквозь пальцы. Здесь вам не так, как в Закулисье, там, в этом диком бреду. То была лишь побочная реальность, отголосок того, что можно увидеть и почуять здесь… Поэтому… Радуйтесь тому, что вы оказались в этом “Чаянии”, а не в Закулисье, либо же каком-нибудь аллегорическом аду. Как говорится: “Тише едешь, — дальше будешь!”.
На последних словах голос из динамиков, прохрипев, наконец затих. Мужчина не особо то и удивился этим словам.
“Ну ждать, так ждать, — не задумываясь сказал он, — я и в жизни много чего ждал. Теперь подожду и здесь”.
Постепенно люди стали выходить из вагона. Мужчина выглянул из-за некого “облачка”, что повисло как преграда между ним и светящимися людьми, он взглянул куда-то в сторону, внезапно, он обнаружил то, что с кометы стало падать большое количество людей. Притом мужчина заметил, что между этими людьми уже нет тех, которым явно предназначено это “Чаяние”, — слишком уж отличались все эти “святые” от прошлых пассажиров.
“К чему таким ждать? Для них уже все ясно…, — сказанул он, по какой-то причине внезапно уверующий в то, что он благословенен и благодатен."
Внезапно для всех он метнулся в общую кучку этих “святых”, эти люди уже уходили в лучшие из миров.
“Я ж не хуже их, ведь так?! — метнулась мысль в его голове. Если уж мне не повезёт, то получу это “Чаяние”… и хрен с ним… подожду, хоть и хочу уже выйти с этого беспредела…”
В каком-то плане мужчина был верен, однако был он прав не в том, что он сойдет на этой станции… И тут-то случилось самое необъяснимое. Возникла странная, немыслимая сила, которой сопротивляться было просто-напросто невозможно, она выкинула мужчину от выхода, и сила была настолько огромна, что мужчина и сам не заметил, как он отлетел в другую часть этой “кометы”, которая, с каждым выходом “святого” человека, постепенно вновь стала превращаться в обыкновенный поезд. И мысль внезапно втиснулась, устремилась в его голову и отозвалась во всём существе:
“К чему вы лезете. Куда вы идёте. Это место не для вас. Лично вам тут ждать нечего. Вы — Иной”.
Эти слова подействовали на мужчину слишком тяжело. Словно вся его мыслимая душа провалилась в бездну. В его голове металась одна мысль:
“Куда мне идти?”
Пока он думал об этом, поезд окончательно вернулся в своё изначальное состояние, его двери со скрипом закрылись. Комментатор вновь заговорил — в этот раз он был расстроенным:
— Люди! Коль здесь до сих пор кто-то есть (Мужчина, словно в ответ комментатору попытался найти хоть кого-то, но никого в вагоне с ним не было), говорю вам: я ухожу. Далее никаких оповещений не будет. И ваш, коль угодно, поезд, приближается к божественной обители. И остановки, безусловно, будут, однако вы их просто не поймёте. То есть Вы, хоть вас тут и мало, остаётесь совершенно одни. Желаю вам — встречи с тем, кого именуют “Богом”. Кхм… Ну, а я устал, я ухожу.
Мужчина вышел из некоего “обморока”. По правде говоря, он очень хотел продолжить жить. Единственное, чему он понастоящему страшился, так это тому, что он предположительно попадёт в немыслимые обители. Сможет ли он там быть? В привычном понимании конечно.
Мужчина никогда не понимал эту “божественность” и каких-то богов, он никогда в своей реальной жизни даже не думал о том, что он будет “бессмертным ждущим”. Он очень сильно боялся.
“Я же полнейший дебил, идиот! — прокричал он в пустоту. — Я просто идиот по отношению ко всему божественному! Я же ничего не могу сказать этому “Богу”?! Я не могу, я не хочу, нет! Я же исчезну отсюда, я буду такой же иллюзией, как и эти призраки для меня. Не могу, не хочу! — он начал терять голову — Я лучше в ад попаду! Там же даже есть людоеды, и они там счастливы. Меня в ад! Слышите? В ад! — попытался он докрикнуть до динамиков. Я лучше пойду к этим убийцам, маньякам, людоедам, я лучше попаду туда! — он и сам постепенно стал понимать, что разум его стал затуманиваться. Его отныне окружала совершенная пустота.
Внезапно, как-будто пытаясь испугать мужчину перед ним появился совершенно обычный человек, было такое чувство, что прежде он видел его где-то. Он внезапно возник, и также внезапно заговорил, однако говорил он не словесно, он транслировал свои мысли прямиком мужчине в мозг.
Впрочем… это было ожидаемо. И какое же ещё будет общение в этом безумном мире…
— Итак… Фх… Успокойся-успокойся, слышишь?! Хватит сходить с ума, здесь, прямо перед тобой не какой-то безумный дом, вместе с его палатой №6, здесь же обитель бога!.. — Его поток безумных мыслей прервали. Послушай меня, ты можешь утонуть в этой бездне, просто успокойся. Подумай о себе, прекрати думать о чём-либо другом, оборви эту связь со всем здешним. Утихомирь свои мысли. Прямо сейчас это тебе никак не поможет. Помнишь того говоруна-комментатора, он еле-еле унёс ноги. Но знай, тебя не оставили без внимания. И тебе, конечно же объяснят кто ты есмь и чего ты достигнешь. Я же, в свою очередь, не оставлю тебя. Просто успокойся, и ты, наконец, поймёшь нечто важное… Пойми, что ты не обычный человек, в ином случае ты бы просто не попал бы в эту ситуацию.
С этими словами его глас, и человек вместе с ним — исчез. Эти, казалось бы, совершенно обычные слова успокоили его. Он крепко удивился этому “новому” комментатору.
— Здесь кто-нибудь есть?!.. — прокричал он в пустоту, своему новому другу.
”Среди вас есть две души…, — возник ответ в голове мужчины."
— Да, и вы та самая вторая душа?! Как же вас звать? — громко, даже, пожалуй слишком, крикнул мужчина.
— Я не держу в тайне своё имя, мой друг. Меня зовут АвГУСТ Вольфганг. Я искал то, что, к сожалению ты никогда не поймёшь, однако я погиб, от обычной болезни вне Сцены. Но изволь, я не прекратил искать ЕГО и тут. Отныне, и прошу навсегда, запомни это имя…
И вновь Август стал недоступен, словно кто-то сбросил трубку телефона. Мужчина, в отрыве от Августа, вновь, совершенно внезапно продолжил свой поток рассуждений. Но, одумавшись, вновь воззвал:
“Август Вольфганг! Как же мне не думать?”
“Можешь думать о не серьёзном, — возник ответ из воздуха. — Однако, прошу, не думай о глобальном".
Мужчина вновь устыдился своей глупости. Он вновь постарался оглядеть помещение поезда. Людей он в этом поезде не заметил. Однако поезд по-прежнему не переставал двигаться с комическо-неописуемой скорости. В конце концов мужчина понял, что совершенно не привык к этому месту, он почувствовал себя маленьким ребёнком в огромном магазине.
— Август! — слёзы подкатывали к горлу мужчины.
— Здесь есть другие люди?!
— Послушай… ты стал каким-то надоедливым, словно жужжащий комар. Насчёт твоего вопроса… Возможно ты сам поймёшь или увидишь их, когда тебе это будет необходимо.
Мужчина смирился со своим положением дел. Почему-то невзначай он вспомнил своего маленького котика, который обычно всегда лежал на его коленках, и, мурлыкая спал.
“Хочу быть котом, — замечтался он, — в теле кота мне не надо даже думать, я бы лишь мурчал и мурчал… И мурчал бы я так до конца своих веков… до конца. Да…”.
Внезапно, при полной тишине двери поезда вновь разинули свой рот.
“Н…н…неужели?! И это мой конец? — помыслил он. — А…Август! Август! — в нетерпении завопил он, — м…мне туда? Мне идти туда?! Август! Может мне не туда? Я, если честно, не хочу!”
Ответа не последовало. И существовала только одна тишина. И вновь немыслимая сила заставила утихомирить разум мужчины. Он замолк. Его взор окончательно затуманился, открылось, как ему казалось: “духовное зрение”. Он прозрел, увидел как по странной и раскидистой дороге, которая находилась над всеми обителями, и Вселенными пошел человек, он был совершенно один. Он шёл туда, где все возникло. Он шёл на встречу какому-то сиянию. Но что же было внутри этого света? Мужчине было очень сложно думать. Единственное, что было заметно любому зрению, так это то, что его голова приобретала такое же свечение, он превращался в этот свет с мимолётной скоростью. Постепенно мужчине показалось, что он, этот идущий, стремится к себе подобному… Однако конец этого рассказа ему не довелось увидеть. Он упал, замертво, словно ему отключили питание, глухо и тупо… Когда он проснулся, то он понял, что он по-прежнему существует в поезде. А он всё продолжал свой путь, вечно и бесконечно. Мужчина начал сходить с ума, стороннему человеку показалось бы, что мужчина просто безумец, однако и это было клеветой, он был намного хуже безумца, он был совершенно непонимающим человеком, и как раз таки от этой безысходной глупости он и пытался укорить себя, затоптать себя от этого вселенского стыда. От злости он начинал забывать кто есть он, и зачем он там, где он есть сейчас, единственное, что оставалось неизменным, так это обычное имя: Август Вольфганг. Будто спиной он почуял, что те самые двери вновь открылись. Кто-то зашел внутрь поезда. Его досаде не было конца. Мысли вогнали себя в бесконечный цикл:
“Я смогу выйти отсюда, но куда я еду?”
Откуда-то извне вновь возник громогласный голос. Он был грозен и суров:
“Мы все летим в ничто”.
Но мужчине было абсолютно всё равно: летит он в это “Ничто” или же в совершенное “Что-то”.
Зажёгся свет, мужчина словно очнулся. Однако это не было тем самым неожиданным светящимся “Ничем”, то был обычный свет, который возник из обычного светильника. Он понял, что отныне он находится точно не на поезде, отныне он был где-то ещё.
Теперь в этом рассказе, а в особенности во всём путешествии мужчины, заканчивался любой смысл, ибо всё то, что было словно махнуло рукой и пропало в неизвестность. То, что обрадовало мужчину: появление прежних, можно даже сказать нормальных ощущений.
В его уме крайне ясно зазвучал голос — но кому он принадлежит? — думаю, что я это никогда и не узнаю, да и зачем мне знать это?! Этот голос был по-своему добр и спокоен.
“Скорее всего ты раздосадован и мечешься в догадках: “почему тебя не отпустили ни в одну из обителей?”.
На этот “Поезд”, если тебе угодно, попадают только те, чей час в Закулисье уже пробил. Я смогу ответить тебе, почему же тебя не взяли никуда. На самом-то деле для твоей души просто не нашлось места. Этого “места” ещё нет. И вот такая уж у тебя душонка. Ты наверняка удивлён, возможно даже боишься своей судьбы. Ты просто не знаешь о своей душе совершенно ничего. Если быть честным, то твоя душа просто-напросто сюрреалистичный бред, да такой, что поезд, и высшие силы не в силе ничего сделать. Ну… вот и твоя душа не нашла себе места — даже в бездонной “Ничто” твоей душе места не найдется. Как-то так, молодой. Так коль ты так боишься, то почему бы тебе не вернуться? Просто вернись в твой вовечный прежний мир. В Закулисье по-прежнему есть твоё тело, однако, помни, там ты уже не сможешь оставаться обычным странником, до тех пор, пока такое место не появится, ты будешь скитаться по этому Закулисью. И я вижу, ты уже решил всё для себя. Я прощаюсь с тобой, однако точно не навсегда. Может быть, когда-то, этот поезд заберёт и тебя, но это будет не скоро, однако оно точно будет… Точно будет…”

Эпилог


Мужчина открыл глаза. Перед ним был бледный, страшно усталый человек. Он аккуратно попытался вновь провести нашатырным спиртом перед носом Иного. Этот смрад привёл мужчину в чувства.
Единственное, что удивило его при пробуждении, так это глаза доктора. Они показались ему жуткими, на миг он ощутил вновь ту давящую тьму, которая царила в “Поезде”.
— Очнулся?.. — удивлённо сказанул его доктор.
Мужчина выпучил глаза.
— Ты кем будешь? Откуда взялся? Почему были на уровне А-55?! — Начались безудержные вопросы доктора. — Учти, что мы узнаем это для твоей же безопасности, много тут всяких ходит, а ты их потом лечи…
Он проигнорировал эти вопросы, в ответ лишь аккуратно приподнявшись. Доктор сильно испугался и побледнел ещё сильнее.
— Где я? — шепотом, держа свою голову от того, чтобы она куда не "улетела", спросил Иной.
— Ты?! Ты в вагоне Уровня А-55, на базе "Искариот"! П…п…под присмотром доктора Силантьева, н…н…на койке №3.
— К…как? Этого не может быть! — завопил пациент. — А как же то место?
— Потише-потише, у вас было сильное сотрясение, мы нашли вас в одном из купе, вы были в так называемом коматозном состоянии, между жизнью и смертью. Три дня за вашим телом ухаживали, — сказала женщина в годах, она была за спиной доктора, незаметно вынырнув из-под его плеча, она направилась к кровати больного. По всей видимости, женщина была медсестрой.
Пустой взгляд мужчины отрезвляюще подействовал на сестру. Она, покачав с досады своей головой, произнесла:
— Вы, главное, отдыхайте, вещи ваши не теряйте, мы их на склад отнесли, думали вы уже того, на тот свет стремитесь. Кхм… Еда будет нескоро, вам надо будет привыкать к её малым дозам, после 3-х дневной то комы…
С этими пророческими словами она удалилась из импровизированной палаты.
…Врач вновь преобразился в лице, выслушав внятную речь пациента он что-то тщательно записывал в свой блокнот.
— Что последнего вы помните? — методично спросил Силантьев у мужчины.
Мужчина вновь закрыл свои глаза. “Как хорошо было бы стать котом… не думать ни о чём”, — промелькнула в его мозгу знакомая мысль. Силантьев коснулся носа мужчины.
— Эм… Молодой человек, так о чём помните?
Мужчина не обременил доктора своим ответом.
— Его показатели. — прикрикнул он вышедшей сестре.
— Вполне хорошие, для его-то состояния. — Вместе с этими словами она всучила доктору маленький листочек.
Мужчина разомкнул глаза.
— Когда я смогу уйти?
Силантьев присел рядом с пациентом.
— Думаю не более недели, куда же вы рвётесь? Вы так и не сказали своё имя. Как вас зовут?
— Вы знаете Августа Вольфганга?
— Нет, к чему этот вопрос? Вы этот Август?
— Нет, всё не так. Мне надо идти.
Мужчина почуял, что все люди подле него вскоре сбросят свою кожу, и набросятся на него, словно те гиены, которые ранее представлялись ему обычными дверьми. Прямо сейчас, надо бежать…
Попытавшись встать на ноги он сразу же рухнул наземь…
— Сестра, успокаивающее!
— П…постойте, мне идти надо!
— Пойдёте, когда выздоровеете. А пока спите… слышите?.. Спите… вам поможет этот укол. — После этих слов в комнату зашла сестра, которая стремглав положила в руку врача большой шприц.
— Не понимаете! Не поним…
Последние слова рухнули в ту же бездну, он не заметил прежде воткнутый шприц, а уж тем более введенную субстанцию, незаметно для себя он вновь уснул. Однако теперь без каких-либо “Харонских поездов”, он просто уснул, видя, однако, сюрреалистичные сны.

“То была уже 9 попытка убить это существо, как и говорилось прежде, в самый первый раз оно попыталось проникнуть в наш вагон, за что и было застрелено. Однако все пули вошли в не жизненноважные части тела. Попытавшись привести это в чувства, никакой внятной речи оно не говорило, всё это время оно пыталось сбежать с вагона. Строение организма идентично человеческому, исследовательский состав К.В.З. предполагает, что он является какой-то изуверской сущностью, мне с этой мыслью спокойнее, не могу называть ЭТО человеком. Однако, стоит отметить, его тело имеет не самые обычные способности. Попытки убить его ударом, выстрелом или порезом любых жизненно важных точек ни к чему не привели, его тело восстанавливается по кусочкам, словно какой-то пазл. Мы не знали его мотивов, возможно оно является шпионом, а может и очередной сущностью, потому и стреляли/пытались обездвижить его. Следовать за ним бесполезно, мы пробовали, однако оно и само не знает, куда обычно идёт. Всё для "этого" было тщетным, мы предполагаем, что оно бессмертно, этот феномен нам, сверху, и приказали изучить. Его регенерация не поддаётся объяснению, словно кто-то защищает его свыше… С сегодняшнего дня, после последнего эксперимента, единственное, что нам стало известно, так это какое-то имя… Август Вольфганг — стоит узнать о нём побольше. Может он будет ключом к бессмертию этого безымянного странника? В остальном стоит сказать и о его состоянии ума. Я сильно беспокоюсь за него, а в особенности за себя, его взгляд изумительно пронзительный, словно глядит сквозь меня, видит мою душу. Жизнь до попадания на этот уровень оно не помнит, однако первичных человеческих функций, по типу разговорной речи, и других естественных функций он не утерял. У меня такое ощущение, что оно всё это время знает, а главное видит, что-то такое, что не знаем мы, “обычные смертные”. Может это лишь и мои ощущения, но я ещё никогда не ошибался, он, или оно ключ к чему-то большему, надеюсь рано или поздно мы поймём его мотивы… я надеюсь.”


Текст эксперимента был занесён в базу данных, однако после публикации статья была редактирована. В неё был внесён крупный по объему текст. Попытка найти автора этого рассказа, не представляется возможным. Главным лицом в нём выступает то самое: "бессмертное существо". Как базой "Искариот", так и в целом, всей группой КВЗ ведётся изучение существа. На данный момент оно заключено в камере вагона, на Уровне А-55.

Ведётся изучение аномалии.


Читайте также

Раскол Раскол+7(+7/-0)
От kava4ok, Создано 31 Dec 2023 17:58
Теги:канон-раскол-квз рассказ русский

Раскол Раскол
От kava4ok, Создано 31 Dec 2023 17:58
Рейтинг:+7(+7/-0)
Теги:канон-раскол-квз рассказ русский

Привет, Мама Привет, Мама+13(+13/-0)
От Re1gent , Создано 22 Jun 2021 15:35
Теги:рассказ русский стори-кон-ру-2021

Привет, Мама Привет, Мама
От Re1gent , Создано 22 Jun 2021 15:35
Рейтинг:+13(+13/-0)
Теги:рассказ русский стори-кон-ру-2021

Объект А-1 — «Фиолетовый Песок» Объект А-1 — «Фиолетовый Песок»+15(+16/-1)
От Alakutse Eater, Создано 28 May 2021 18:25
Теги:квз объект русский

Объект А-1 — «Фиолетовый Песок» Объект А-1 — «Фиолетовый Песок»
От Alakutse Eater, Создано 28 May 2021 18:25
Рейтинг:+15(+16/-1)
Теги:квз объект русский

Что это такое?

Данный Блок рекомендует читателю другие популярные статьи Русского хаба с похожими с этой страницей тегами. Для большей информации перейдите на страницу компонента.
Пока не указано иное, содержимое этой страницы распространяется по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0 License